Промыслы русского Севера. Грибной и клюковный

Крестьянин обычно ездил по грибы всей семьей на лошади. В телеге стояли пестери, сенные кузова под грибы. Маленькие и взрослые наполняли эти емкости легко. Дома грибы солили и сушили. А дети еще носили грибы на грибоварку, зарабатывая копеечку в семейный бюджет. 
Кадушка волнух, кадочка с рыжиками, которые особенно хороши с блинами, ну, и если урожайный на грибы год - бочка грузденья...
В нашей деревне некоторые очень экономные крестьяне чай пили с солеными волнухами.
В сорок первом, рассказывают старики, был небывалый грибной год. В сентябре отец мой начинал учительствовать, жил у бабки на квартире. Утром до уроков он приносил корзину, а то и две белых, шел в школу и дорогой набирал еще корзину, которую оставлял в кустах, с обеда еще шел за белыми. Бабка не успевала сушить их в русской печи. Набралось сушеных целый наматрасник. Осенью отца забрали на фронт. Вернулся он в сорок шестом. И бабка подала на стол грибной суп из белых образца сорок первого. Эти грибы спасли жизни многим, в том числе и эвакуированным из Ленинграда блокадникам... 
А в другой раз семья выезжала в лес и на болото уже за ягодами. Толи за брусникой, толи за клюквой. Это уже другой промысел… Клюковный. 
Зимой приедет крестьянин в город с мороженой клюквой в пестерях и начнет зазывать покупателя: « По ягоду клюкву, подснежную крупну, по свежую, манежную, холодную, студеную, ядреную, по устюженскую клюкву.»
Или голосит по другому:
" - Эх-ва, клюква бабашка, брали Наташки, брали-побирали, с кочки на кочку скакали, лапотки потоптали, ушиницы ободрали, в реку покидали… А река не принимает, к берегу прижимает… ко берегу-бережку ко зеленому лужку…»